«ДАГ БРЕНДЕЛ ДЭВИД БРАУН NEW THING г. Скотсдейл, штат Аризона, США СПОКОЙНО, НЕ ГОРЯЧИТЬСЯ. TEMPER, TEMPER. All Rights Reserved © 2005 by New Thing, Inc. ...»
СПОКОЙНО,
НЕ
ГОРЯЧИТЬСЯ…
ДАГ БРЕНДЕЛ
ДЭВИД БРАУН
NEW THING
г. Скотсдейл, штат Аризона, США
www.NewThing.net
СПОКОЙНО, НЕ ГОРЯЧИТЬСЯ…
TEMPER, TEMPER...
All Rights Reserved © 2005 by New Thing, Inc.
Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена или передана в любой форме или любыми средствами, графическими, электронными или механическими, включая фотокопирование, звукозапись, запись на магнитную ленту или любую систему хранения и поиска информации, без письменного разрешения издателя.
New Thing, Inc. www.NewThing.net Все цитаты из Библии в русском переводе даны по Синодальному переводу Библии на русский язык. Все права закреплены.
© Перевод с английского. Ю. Смирнов. СПОКОЙНО, НЕ ГОРЯЧИТЬСЯ…
СОДЕРЖАНИЕ
1. Четыре группы злости2. Вентилятор на пожарной машине................ 3. Гнев доброкачественный
4. Страна, в которой всего один гражданин.. ЧЕТЫРЕ ГРУППЫ ЗЛОСТИ
Все употреблять по порядку, не смешивая, по часам – и будешь в норме.
Нет, если серьезно, то группы получаются немножко другие. И если совсем уже серьезно, то не совсем все гладко и четко с этими группами получается. С возрастом состав групп потихоньку изменяется. Если спросить студентов, то у них таких четыре группы: пиво, пицца, чипсы и сухие завтраки. У школьников – вяленое мясо, пицца, газированные напитки и компьютерные игры. Видно, в пицце есть какие-то витамины, которые и после школы нужны молодому растущему организму. Еще состав групп зависит от того, где именно в Америке человек живет. Если на самом юге, то у него в четверку входят пиво, хлеб, говядина с соусом (это одна группа, говядины без соуса на юге не бывает) и барбекью. А, к примеру, у домохозяйки вся ее еда делится на такие четыре категории: сахар, соль, жир и шоколад.
Но не жиром единым… Не только желудок есть у человека, есть у него еще и "чуйства". Каждый день мы с утра до вечера думаем, чем бы это нам подкрепитьсяв плане кулинарном. А чем мы чувства свои подкрепляем, чтобы они не зачахли от недоедания? Как мозги, мысли свои держим в форме?
Я вам сейчас скажу, чем вы кормите свои чувства и мысли. Мы над этим не часто задумываемся, но калории эмоций и мыслей нам каждый день дает диета веры.
Постоянная подпитка надежды. Нет, я пока не говорю о вере религиозной. И надежду я имею в виду не диснеевскую, не с принцами на белых конях. Я говорю о самой простой, повседневной и злободневной вере, о надежде в смысле ожиданий бытовых, обыденных. Мы ведь чего-то всегда ждем. Мы пытаемся предположить, что нас ожидает в будущем. Мы рассчитываем, что в следующую минуту, следующий час, следующий день, следующую неделю что-то произойдет. Наши чувства основываются на определенных ожиданиях.
И на тарелках, с которых мы подкрепляемся эмоционально, можно найти четыре группы продуктов веры, точно так же, как на тарелках за нашим обеденным столом четыре группы продуктов питания.
Итак, начнем знакомиться с четырьмя группами веры.
И разобраться в этом нам нужно и важно потому, что речь идет о диете и рационе наших чувств и эмоций.
Что будет, если я вам подсыплю какой заразы в одну из групп вашего гастрономического питания? Что получится, если в гамбургере у вас будут кишеть палочки какие-нибудь? Если белки будут заражены, то мало вам пользы от того, что углеводы будут идеального качества.
Все равно отравление вам гарантировано.
А что будет, если я вам заразы подсыплю в какую-нибудь группу веры? Что если вдруг в одной из категорий надежды, на которой вы привыкли жить, в каких-то ожиданиях, которые вам помогают идти по жизни день за днем, даже если вы этого сами не осознаете, заведется червоточинка? Давайте посмотрим на эти четыре группы веры и сделаем выводы сами.
Первой идет группа веры, которую можно назвать "личное достоинство". У меня есть простая, природная вера в самого себя. Есть чувство собственного достоинства, здоровая мера уважения к самому себе. Я знаю, что я чего-то в этом мире стою.
И такая вот фундаментальная "вера в себя" есть у каждого. Даже у того, кто, казалось бы, себя ни во что не ставит, все равно какое-то самоуважение остается. Так уж человек устроен. Но для большинства из нас все-таки проблема не в том, что мы мало себя уважаем, а в том, что уж слишком много у нас этого самоуважения. Но, как бы там ни было, мы все подпитываем свои чувства вот этим вот весьма высококалорийным блюдом: личным достоинством.
Я считаю, что я чего-то достоин. И уж никак не меньшего я достоин, чем кто-то другой.
А что случается, когда кто-то меня унижает? Когда кто-то плевать хотел на мое достоинство? Что бывает, когда кто-то на меня поднимает руку? Или "слово на меня поднимает"? Тогда в одной из групп веры в моем эмоциональном рационе появляются токсины, отрава какая-то заводится. И что же дальше происходит? А то и происходит, что я злюсь.
Злость – это то же самое несварение, только уже не желудка, а чувств.
А если болит живот, то махнуть на это рукой невозможно. Он же болит. Тогда ни работать не получается, ни думать ни о чем толком. Когда у человека живот болит, он совсем иначе, чем обычно, с людьми разговаривает и ведет себя с ними иначе. Боль в животе подает человеку сигнал, что в организме какой-то сбой и этот сбой надо срочно исправлять.
То же самое и со злостью. Когда я злюсь, толку от меня мало. С того момента, как я разозлился, мысли мои мчатся совсем не в том направлении, в котором шли до того.
Я говорю с людьми не так, как говорил. Я веду себя не так, как вел. И это тоже сигнал: "Эй! У тебя проблема. Срочно с ней надо разобраться".
А что мы делаем, когда возвращаемся домой из какого-нибудь ресторана и через час у нас начинает болеть живот? Мы что, едем, скорчившись от боли, назад в тот ресторан и, держась за живот, начинаем разборки с заведующим, вычисляем повара-вредителя, проверяем состояние санитарии на кухне, звоним юристу, пишем на это заведение кляузу? Да нет же. Живот нам этого делать не даст. Проблема у нас сидит во внутренностях. И с ней, проблемой, надо что-то делать, то есть с внутренностями что-то надо делать. В это время меня никакие другие проблемы не волнуют!
А что я делаю, когда меня кто-то унижает, когда кто-то попирает или каким-то образом ущемляет мое достоинство?
Ну да, злюсь, конечно, это понятно, но что я делаю? Я вам скажу, что делаю в таких случаях я. Я возвращаюсь туда, откуда пришел. Я начинаю искать источник отравы.
Я начинаю перемывать с кем-то косточки тому, кто меня обидел. Я обдумываю планы страшной… ну хоть какой-то мести. Я продумываю, что надо предпринять, чтобы впредь такое этому человеку было неповадно творить.
Я выдумываю, как бы мне с обидчиком за все рассчитаться, как бы за зуб ему тоже что-нибудь выбить.
Иначе говоря, я начинаю действовать так, как будто если я подтравлю в ответ обидчика, мне самому станет легче. Но так никогда не получится. Ни с расстройством желудка, ни со злостью.
Что мне стоило бы сделать, если б я съел что-то не то?
Ладно, об этом чуть позже. А пока давайте-ка вторую "группу веры" возьмем.
Первая была личное достоинство. Вторая группа веры, второй "пакет" надежд и ожиданий, с которым я прохожу каждый день своей жизни, это "выполнение планов". Мне кажется, что я могу задумывать и воплощать в жизнь то, что мне по праву в этой жизни полагается. Речь не о том, чтобы мне придумывать все, чего только пожелается… я говорю о простых повседневных планах. Вот, к примеру, я планирую, что придет мой подросток из школы и мы с ним поедем в такой-то и такой-то магазин и купим ему черную рубашку, которая нужна для занятий в духовом оркестре. И когда что-то в мои такие простые житейские планы вмешивается и их срывает… скажем, звонит мой сын из школы и говорит, что вынужден в этой самой школе задержаться, потому что на уроке стрелялся жеваной бумагой и его оставили после уроков… или приходит он домой вовремя, но вспоминает, что к завтрашнему уроку им надо приготовить что-то такое, что надо срочно садиться за домашнее задание и то еще неизвестно, успеешь или нет… а может, и приходит он вовремя, и в машину мы уже садимся, и зажигание я включаю, а оно не включается – просто щелк! и все на этом… или мы уже даже выезжаем, но на дороге к магазину авария, и мы застреваем в пробке всего в километре от дома… или в магазин мы добираемся, но черных рубашек нужного размера у них нету… короче, вы понимаете, о чем я… когда что-то моим планам мешает, это та же самая отрава.
Я ведь все спланировал, продумал и искренне верил, что мои планы станут былью… но все пошло насмарку.
И в результате вместо того, чтобы жить себе такой вот простой верой и жизни радоваться, как оно и должно быть, я не радуюсь… у меня болит живот. Я психую. Я бросаю телефонную трубку, луплю со злости по рулю своего железного коня, ругаюсь на весь белый свет или на продавца, у которого нету нужного размера рубашки. Живот у меня болит внутри. А я ищу обезболивающее снаружи.
Точно так же, как группа продуктов питания состоит из самых разных блюд, так и "группа веры" под названием "выполнение планов" состоит из планов самых разных. За какие-то свои планы я держусь совсем слабо (если вообще держусь), а за какие-то цепляюсь руками и ногами. И если срывается такой план, который меня сильно не волнует, я, в принципе, совсем не психую. Если взять эту рубашку, ну, не съездили сегодня, съездим завтра – какие проблемы?
А вот если план поважнее накрывается медным тазиком, я просто зверею. Это ж серьезное дело! Так же нечестно!
Несправедливо. А мне очень не нравится, когда со мной случается что-то "несправедливое". К примеру, в моей жизни… нет, не буду я вам рассказывать, какие у меня самые важные планы и цели, стесняюсь. Когда я про них думаю, а потом собираюсь вслух сказать, то самому смешно становится, из-за какой ерунды я частенько психую. Для меня, например, мой график очень-очень важен. Я просто не могу поехать с сыном за рубашкой завтра, потому что концерт их оркестра будет уже сегодня! Почему ты мне раньше ничего не сказал про эту рубашку? Опять ты мне срываешь все мои планы, и меня это просто бесит!
Ну вот, выставил себя на посмешище, а теперь группа веры номер три: "принципы". Есть у меня определенный набор убеждений о том, что такое хорошо и что такое плохо, что можно и чего нельзя, что важно, а что не очень. Это мои принципы, мои взгляды на жизнь, независимо от того, часто я их вспоминаю сознательно или нет. Я довольно высоко ставлю принцип справедливости. Если я вижу или слышу, как кто-то играет не по правилам, я злюсь. Тоже довольно высоко я ставлю принцип честности. Слышу я, как кто-то соврал и попался (к примеру, политик какой-нибудь), и злюсь на этого человека. А когда его садят в тюрьму, мне теплее становится на сердце – так ему, гаду, и надо.
И чем важнее для меня какой-то принцип, тем больше я злюсь, когда его кто-то нарушает. И чем ближе ко мне тот, кто нарушает мои принципы, тем больше я психую. И чем больше я отвечаю за того, кто мои принципы нарушает, тем я больше из себя выхожу. Когда моя жена начинает рассуждать про судей и родительские права… лучше ей не начинать. А если мой сосед скажет то же самое слово в слово… ничего страшного. Но чтоб это говорила женщина, с которой я живу уже двадцать лет? Ей это никак непозволительно.
«