«ГРАНИ РОССИЙСКОГО САМОСОЗНАНИЯ Империя, национальное сознание, мессианизм и византизм России W. Bafing Москва 2010 УДК 008 + 32.019.5 + 316.6 + 323.1 + 930.1 + 930.85 ...»

ВАХТАНГ СУРГУЛАДЗЕ

ГРАНИ РОССИЙСКОГО

САМОСОЗНАНИЯ

Империя, национальное

сознание, мессианизм

и византизм России

W. Bafing

Москва 2010

УДК 008 + 32.019.5 + 316.6 + 323.1 + 930.1 + 930.85

ББК 60.033 + 60.523 + 66.5 + 87.6 + 88.5

С 90

Охраняется Законом РФ об авторском праве.

Воспроизведение всей книги или любой её части воспрещается без письменного разрешения автора.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Рецензенты:

доктор философских наук, профессор Финансовой академии при Правительстве РФ Е.В. Зорина;

доктор философских наук, профессор Финансовой академии при Правительстве РФ Р.П. Трофимова Сургуладзе В.Ш.

C 90 Грани российского самосознания. Империя, национальное сознание, мессианизм и византизм России. 2-е изд., испр.

и доп. – М.: W. Bafing, 2010. – 480 с.

ISBN 978-5-9902169-1- В книге на базе цивилизационного подхода к истории и рассмотрению общества анализируются особенности формирования и дальнейшей эволюции российского национального и культурного самосознания. Выявляются цивилизационные закономерности развития российского общества.

Книга адресована преподавателям, аспирантам, студентам, может быть полезна широкому кругу читателей, интересующихся социально-философской, исторической и политической тематикой, историей развития российского самосознания, развитием общественного сознания в целом.

УДК 008 + 32.019.5 + 316.6 + 323.1 + 930.1 + 930. ББК 60.033 + 60.523 + 66.5 + 87.6 + 88. ISBN 978-5-9902169-1-4 © Сургуладзе В.Ш., Ю.Ц. посвящается Выражаю благодарность Инне Геннадьевне Ильиной и компании «Принт Класс» за поддержку, благодаря которой эта книга увидела свет.

Об авторе Сургуладзе Вахтанг Шотович – магистр экономики, кандидат философских наук. Родился в Москве, окончил магистратуру и аспирантуру Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации. Стажировку проходил во Всероссийском научно-исследовательском институте внешнеэкономических связей Министерства экономического развития и торговли РФ.

Учился в Дипломатической академии МИД РФ. Работал корреспондентом общероссийских и корпоративных изданий: «Независимая газета», «Деловой вторник», «Аэрофлот», «Мир Аэрофлота», «Business Match», «Ile de Beaut» и др.

Преподавал философию в Институте кредита Финансовой академии при Правительстве РФ (ныне Факультет финансов и кредита).

Автор двух монографий и статей, посвящённых проблемам развития российского общества и национального самосознания.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава I. Становление национального самосознания............... Идентичность

Четыре подхода к рассмотрению национальной идеи.................. Легитимистский этап: религия и вассальная верность............... Формирование национального литературного языка, граматность населения и интерпретация истории

Классовый аспект национального самосознания: от аббата Сийеса до Иосифа Сталина

Проблема формирования российской гражданской национальной идентичности. Постимперский синдром и синдром жертвы

Воображаемые сообщества: национальная солидарность и деятельностная концепция нации

Глава II. Русский византизм: миф и реальность

Развитие национального самосознания в России

Тернистый путь к Третьему Риму

Византийское влияние на формирование российского культурного самосознания

Российско-византийские параллели

Византийское наследие: геополитический аспект Восточного вопроса

Глава III. Империя: мессианский аспект российского самосознания

Первый мессианский проект России

Комплекс «нового слова»

Правда «Вех»: феномен русской интеллигенции и исторический нигилизм

«Русская идея» В.С. Соловьёва: характерный пример кризиса национального самосознания

самосознания

СССР: надцивилизационная и наднациональная советская идентичность. Второй мессианский проект России................ Пагубность мессианизма

XXI век: Россия снова в поисках себя

Глобализация и идентичность

Заключение

Концептуальные основы исследования

Приложение

Литература

Указатель имён

вопроса о разрешимости, даже существования, В гуманитарном знании отрицать субъективность невозможно. Чем более зрелым становится научное знание, тем большее внимание уделяется мнениям, идеологиям и мифам, в хитросплетениях которых живёт человек. Возрастает и понимание того, что каждый текст отражает личность своего автора, его страхи, предубеждения, надежды, ценности и пристрастия, ему самому неведомые глубинные подсознательные мотивы.

Поэтому с точки зрения приближения к недосягаемому идеалу объективного научного знания справедливо, когда автор в первую очередь говорит несколько слов о себе. О том, почему он пишет и какого мировоззрения придерживается. Исходя из этих соображений, я скажу несколько слов о том, почему родилась эта книга.

В силу ряда причин, прежде всего в результате распада СССР, я достаточно рано столкнулся с вопросами идентичности.

В какой-то мере это было похоже на историю психолога Эрика Эриксона, которого вопрос идентичности мучил с самого раннего детства и который, чтобы найти на него ответ, посвятил психологии большую часть своей жизни. Как и Эриксон, я пришёл к выводу, что лучший способ разобраться в чём-либо, это написать об этом книгу. В моём случае кризис идентичности был вызван культурным разрывом с Грузией, которого не произошло бы без распада Советского Союза.

Родившись в Москве, воспитываясь в русской среде, будучи по рождению русскоязычным, я чрезвычайно интересовался историей Англии и Британской империи, пережил острую фазу того, что в истории русской мысли называлось западничеством.

Весь пафос западного свободолюбия и либерализма в сочетании с образами героических средневековых английских королей и российских нестроений 1990-х годов вызывал отрицание и неприятие России. Классический путь западника XIX века, ставшего, в конце концов, славянофилом, своеобразный эквивалент внутреннего психологического перехода из «варяг» в «греки», от преклонения перед Западом к попыткам понять Россию, от экспансионистской агрессии англо-саксонского мира к эпике Византийской империи и древней и Святой Руси.

Всё подавляющий шум западной цивилизации не смог уничтожить постоянного ощущения какой-то ущербности и неправильности в этой невзаимной любви к Западу, ощущение того, что мировоззрение не полно и картина искажена. И прежде всего диссонансом выступала пропасть между историей Запада и России, чувством истории там и отсутствием его здесь. Почему почти в каждой английской книге есть место Великой Хартии Вольностей 1215 года? Почему история передовой на протяжении веков Британии выступает плавным и поступательным движением английского народа к свету? Почему в России отсутствует это чувство Истории? Почему оно так не глубоко и переживается не как живое, а как мифически-легендарное? Почему история так часто и кардинально переписывалась и не уважалась? Но самое главное, как могли допустить такое отношение к своей истории, стране и государству, при всех его застарелых пороках, люди, которые называли себя интеллигенцией и притязали быть радетелями народа? Бесконечная череда вопросов… Моя дипломная работа в бакалавриате была посвящена Вестминстерской модели бюрократии и её реформам, магистерская диссертация – международным валютно-кредитным и финансовым отношениям, эволюции Лондона и Франкфурта как международных финансовых центров в условиях глобализации. Я оставался верен себе – Британия и Запад доминировали среди моих интересов. Работа над магистерской диссертацией по мировой экономике привела к вопросам о том, почему у «Них» так, а у «Нас» иначе.

Медленно, но верно в круг интересов всё настойчивее стали проникать произведения по теории модернизации, о влиянии религии и географии на общество. Однако, всё это ещё был Запад «святая земля чудес» (как сказал когда-то о нём Достоевский) и «протестантская этика и дух капитализма», а не этика православия. Так постепенно вызревали мысли об этой книге.

Некоторые из них были высказаны и защищены в качестве кандидатской диссертации по социальной философии, опубликованы в нескольких статьях и брошюрах. И всё же большая часть текста возникла потом, изменились и многие оценки.

Читая Бердяева, Достоевского, Данилевского, Леонтьева, Розанова и князей Трубецких, я постепенно изживал в себе западничество. Русские философские нравственные метания в сочетании с работами по-западному прагматичных Тойнби, Броделя, Хантингтона и глубиной Шпенглера сформировали тот идейный фундамент, на котором был предпринят этот труд. Особое значение имели также поездки, совершённые мною в качестве корреспондента ряда изданий. Знакомство (пусть и весьма поверхностное) с Китаем, Сингапуром, Малайзией, Вьетнамом, Цейлоном, другими странами сделало очевидным всю иллюзорность западных притязаний на универсальность, которая более чем очевидна подавляющему большинству населения земного шара.

Но самой важной и сложной задачей было проникнуть за завесу непонимания самих себя и тотальной предвзятости, которая давно накрыла русское образованное общество.

Я двигался «задом наперёд». История России открывалась передо мной с XX века, от которого постепенно шла вглубь веков. Но сам приход к русской истории был обусловлен Западом, познание России стало своеобразным «доказательством от противного», выяснением, почему Россия не Запад.

Нормальное восприятие современности невозможно без адекватного ощущения прошлого, которое всегда окрашено мифом. Вопрос только в том, что на основе одного и того же мифа можно получить разные результаты. У некоторых стран, к числу которых принадлежит и Россия, мифы менялись кардинально и несколько раз, в результате чего в сознании общества не возникло целостной картины своего прошлого, а само это прошлое представляется не планомерным развитием, а фрагментарным калейдоскопом из отдельных эпизодов разных эпох. Причём эпох не столь далёких, потому что для большинства образованных людей России истории до Петра как бы не существует. Между тем, чем глубже общество осознаёт свою историю, тем сильнее в нём развито самосознание, тем лучше и точнее определяет оно свои цели, задачи и интересы.

Самосознание российского общества и его нелёгкая судьба – тема данной книги.

Я насколько мог, пытался быть объективным и во всяком случае стремился быть честным. Однако социальная память, самосознание общества, выражающиеся в национальных мифах и идеологиях, слишком подвижны, чтобы их можно было точно измерить и определить. Надеюсь, что обширность предмета, масса сопоставлений и противоречивость большинства рассматриваемых тенденций общественного развития извиняют некоторые неточности, которых невозможно избежать в подобной работе.

Выражение благодарности за помощь и поддержку Я благодарен всем людям, которые взяли на себя труд познакомиться с рукописью и высказать целый ряд замечаний и предложений, оказывали моральную поддержку и вдохновляли в моменты сомнений:

Доктору философских наук, профессору Азе Давидовне Иоселиани – за невероятное терпение и внимание, проявленные к автору и его тексту, несмотря на различие научных интересов.

Доктору философских наук, профессору Роксане Павловне Трофимовой – за помощь в разработке структуры исследования, внимательное чтение рукописи и острые комментарии, с которыми мне часто было сложно согласиться, но которые всегда вызывались антиномичностью предмета и в итоге помогли более ясному осмыслению и изложению спорных мест.